Официальная инфляция против реальных расходов: декабрь 2025 года в бюджете украинской семьи

Статистические отчеты рисуют почти оптимистическую картинку: инфляция медленно скользит вниз, НБУ говорит о контроле цен, прогнозные траектории выглядят дисциплинированно. В то же время средний чек в супермаркете ведет себя иначе, а аренда, услуги и медицина съедают большую часть дохода. Возникает классический конфликт двух реальностей: инфляция по индексу потребительских цен и инфляция по ощущениям кошелька. Логика здесь сугубо экономическая: разная структура затрат, разные весы категорий в корзине, разная уязвимость к шокам. Попробуем разложить декабрь 2025 так, как смотрит на него статистика, и так, как формирует его бюджет обычное украинское домохозяйство.

Инфляция по индексу и по кошельку

Картина последних 14 месяцев выглядит довольно стремительно: от 8,6-9% г/г осенью 2024-го до пика 15,9% в мае 2025-го, а затем до возвращения в зону около 9% в ноябре. Прогнозируемо декабрь входит в относительно мягкие одноразрядные цифры, что для макроэкономиста сигнализирует управляемость процесса и эффект жесткой политики НБУ из-за ставки, валютных интервенций и синхронизированного с партнерами финансирования бюджета. Для домохозяйств эта траектория означает другую реальность: сначала волна шоков по продуктам, энергоресурсам и услугам подтягивает ценовую планку вверх, а дальше инфляция замедляется уже на новом уровне, где средний чек, аренда и визит к врачу фиксируют другую базу расходов. В этом разрыве между формальной стабилизацией и «новой нормой» семейного бюджета и возникает ощущение, что график успокоился, а цены продолжают жить в собственном стрессе.

Продуктовая корзина: инфляция низких доходов

Еще до полномасштабной войны продуктовая корзина типичного украинского домохозяйства занимала около 40% семейного бюджета. Гуманитарные исследования за 2022 год говорят о диапазоне 41–48% месячных расходов на еду во многих семьях, особенно в уязвимых и прифронтовых регионах. То есть базовая конфигурация уже выглядела жестко: почти половина дохода шла на продовольствие еще до волны инфляционных шоков 2025 года.

Как только цены на продукты перешли в двузначные темпы, конструкция семейного бюджета превратилась в ловушку. В октябре 2025 года цены на продукты питания в Украине были в среднем на 15,6% выше, чем годом ранее, тогда как в еврозоне продовольственная инфляция (food, alcohol, tobacco по HICP) составляла около 2,5% р/с. Для семьи, тратящей 40–50% бюджета на еду, каждый дополнительный процент роста цен по продуктам ощущается значительно сильнее любых колебаний в категориях техники, одежды или развлечения. По оценкам последних лет, доступность пищи для украинских домохозяйств ухудшается: инфляция, война и сезонные скачки цен постепенно выталкивают часть семей в зону, где приходится урезать рацион или переходить на более дешевые, менее качественные продукты. В результате продуктовая корзина работает как отдельный инфляционный режим для низких и средних доходов: бюджет выглядит как одна большая статья «пища», приправленная двойными цифрами инфляции.

Услуги, аренда и медицина: ползучее, но стойкое давление

Следующий блок бьет по бюджету так же больно, как продуктовая корзина: аренда жилья, транспорт, медицина, образование, страхование. Октябрьский отчет НБУ говорит о повышенном фоновом инфляционном давлении в секторе услуг, а годовые темпы для этой группы товаров и сервисов держатся на уровне более 10% по оценкам регулятора. В еврозоне подобную картину ловят через гармонизированный индекс HICP с разными весами затрат для разных групп домохозяйств; украинская реальность подпадает под ту же логику — все решает то, сколько в вашей корзине услуг, и сколько товаров. Тарифы на газ, тепло и горячую воду заморожены, поэтому общий индекс выглядит более мягким, чем после оплаты счетов. В то же время табак, отдельные транспортные и медицинские услуги регулярно выходят в двузначную зону роста цен, поэтому «сервисная» часть инфляции ведет себя гораздо более агрессивно, чем кажется по агрегированному показателю.

Рынок аренды живет в своей физике: спрос, предложение, релокация, нервы, очереди на однокомнатные. Здесь работает сплошная рыночная математика, без защитной подушки замороженных тарифов. Для городской семьи, у которой продукты уже забирают до половины бюджета, аренда легко прибавляет еще 20–30% расходов. В такой конфигурации каждый пересмотр ставки создает свой частный «индекс инфляции жилья»: формально цены растут на несколько процентов, а фактически меняется все уравнения семейного бюджета.

Социальное измерение: от статистики к пищевой безопасности

Финальная часть пазла – социальные последствия. Гуманитарный план ООН на 2025 год говорит о примерно 5 миллионах человек в продовольственной опасности в Украине, то есть существенную долю населения страны. Для этих семей официальная «девятка» по инфляции превращается из технического показателя в вопрос, хватит ли на базовый рацион до конца месяца. Деньги идут в первую очередь на еду, далее — на воротник, транспорт, минимальную медицину; все остальное переходит в режим «когда-то потом». В такой конфигурации каждый дополнительный процент роста цен по продуктам, дороге к работе или арендной плате означает конкретные сокращения: меньше мяса, более дешевые продукты, отложенные визиты к врачу, экономия на одежде и образовании.

Отсюда разрыв между официальным представлением об инфляции и чувствующим кошелек. Статистика фиксирует среднюю температуру по экономике, в то время как каждое домохозяйство живет в собственном микроклимате с большим весом продуктов, услуг, аренды и медицины. Для семей с таким профилем расходов инфляция всегда на несколько делений выше официальной, поэтому график в отчете выглядит уже спокойно, а внутреннее состояние бюджета остается нервным. В результате страна получает два параллельных измерения цен: один для макроэкономических презентаций, второй для холодильника и платежек, а именно второй определяет уровень доверия к государству, чувство справедливости и готовность общества выдерживать долгую войну.

Автор: Анна Захаревич, аналитик бизнеса, стратегии и экономики